Оригинал статьи на английском: http://www.bugei.com/kuroda.html
Следующий ниже текст был впервые опубликован в журнале Aiki News[позднее переименованый в Aikido Journal] #95, 1993 год.
«В мире традиционных Японских боевых искусств, ката или фиксированные формальные упражнения несут в себе саму суть, эссенцию техник и гарантируют целостность и неизменность боевой системы с течением времени. Главный редактор журнала Aiki News, Stanley Pranin провёл дискуссию вместе с Yoshinori Kono и одним из самых сильных фехтовальщиков Японии, Tetsuzan Kuroda, главой школы и главным носителем древних боевых традиций[систем] семьи Kuroda. Дискуссия проливает свет на концепцию ката и психологию древних самураев, кроме того мастера удачно разъясняют некоторые древние термины и концепции современным языком.»
Pranin: Как вы знаете, секция «Aiki Forum» издания «Aiki News» посвящена прежде всего представлению людей, находящихся в стороне от мира Айкидо. Я бы хотел задать вам несколько вопросов[обращается к Kuroda Tetszuan] про вашу семейную систему боевых искусств. Ваше имя, Tetsuzan - довольно необычно, это действительно настоящее данное при рождении имя?[видимо имеются в виду какие-то лексические особенности японского языка или исторические параллели]
Kuroda Sensei: Да. На первый взгляд оно кажется взятым умышленно, но это действительно моё настоящее имя. Тот факт что оно такое звучное, на самом деле принёс мне некоторые неприятности.
Pranin: Многие инструкторы айкидо придают большое значение мечу. Вы можете рассказать об особенностях ваших тренировочных методов в работе с мечом?
Kuroda Sensei: Поскольку мы в своих тренировках фокусируемся на отработке ката точно так же, как это делается и в других традиционных школах Японских боевых искусств[koryu], я не думаю что в нашем методе есть какие-то особенные отличия. Я преподаю конкретные, практические ментальные и физические техники, позволяющие моим ученикам понять сущность нашего искусства через эти ката. Учение называется «zegoku itto no koto» и оно передаётся в японском фехтовании с древних времён. Человек практикующий это учение стремится к достижению такого уровня мастерства, чтобы в момент противостояния с противником, особые движения сознания[по всей видимости тут имеется в виду определённая ментальная настройка, состояние сознания] и тела[не только внешняя техника движений, но и работа внутренними мышцами, фасциями, глубинный контроль своего тела], позволяли ему контролировать действия противника ещё до того как тот освободит свой меч. Это высший уровень владения мечом. Хотя это и кажется довольно абстрактным духовным учением, но это совсем не так. Это «невидимая» техника, которая состоит из продвинутых технических движений и работы внимания[духа], тесно связанной с этими движениями. На самом деле, всё изучение боевых искусств начинаются с осознания того, как почувствовать этот незримый элемент. Может быть опасно говорить или писать о вещах, которые невозможно увидеть невооружённым[нетренированным, naked eye] глазом, но в действительности мы никак не можем понять что именно настоящие буси[bushi, воины-самураи] древних времён завещали нам, пока не признаем тот факт, что внутреннее видение способное к восприятию этих невидимых вещей является первоосновой боевых искусств. Поскольку видение[т.е. не зрение, а именно видение] простых людей развито лишь частично, они могут видеть и реагировать только на те вещи, которые видны глазу[т.е. обыкновенное зрение]. По этой причине, люди совершенно неспособны видеть истинные вещи. Однако есть также случаи, когда люди благодаря знанию[навыку] полученному посредством специальных тренировок, были в состоянии легко достичь вещей, которые можно было бы считать невозможными. Это похоже на вопрос религии[как приверженность к какой-то вере], когда я начинаю говорить о слышании вещей которые нельзя услышать, или видении вещей которые нельзя увидеть, но, пожалуйста, поймите что я имею ввиду просто особые[скрытые] знания отдельно взятого человека.
В 1:50 и 3:33 есть небольшие демонстрации "невидимых" глазу движений, и при желании в интернете можно найти его фильмы «Kuroda Family Bujutsu. Kenjutsu», «Ken no maki» и другие, в них есть секции минут по 20-30 где он выполняет различные связки в том же потрясающем стиле.
Pranin: Как получилось, что вы пришли к такому образу мыслей?
Kuroda Sensei: Прежде у меня были сомнения, что это знание было напрямую связано с боевыми искусствами, или, что практика ката может позволить читать мысли людей. Однако, как это выражено в трудах моего деда Yasuji, обучение боевым искусствам учит тому, как достичь единства меча и тела, то есть техники и сознания. И если мы спросим как достичь этого единства, то ответ будет — через практику ката. Все, что традиционный буси попытался передать будущим поколениям содержится в ката. И в первую очередь, через практику ката наши глаза открываются[в смысле того, что мы начинаем видеть суть]. Сейчас у меня есть один ученик которому десять лет. Если я контролирую его центральную линию [seichusen], то даже он может ясно видеть[ощущать] моё малейшее психическое движение[движение ума, ход мысли], и немедленно реагирует слегка отступая назад. Он не имел никакой специальной ментальной подготовки, чтобы видеть эти незримые вещи. Он просто практиковал ката дзюдзюцу и кендзюцу вместе с нами. Однако, в процессе изучения ката его глаза всегда «открыты» и поэтому способны видеть. В своей практике он осознаёт что нужно делать в ката, и как именно нужно двигать различными частями тела чтобы получить эффективную технику. И не важно что он ребёнок. Это очень отличается от того стиля изучения ката, когда к ним относятся просто как к изысканным традиционным движениям, или же от того, когда их учат строго по шаблону не задумываясь о смысле, а просто стремясь повторить движения максимально идентично. Поэтому во время обучения в моей школе, я начинаю учить как правильно понимать ката и как следует понимать каждое отдельное движение из них. Мы изучаем то, почему ката стали тем, чем они являются сегодня, почему они должны выполняться именно таким способом, чего мы пытаемся достичь через их выполнение, и что будет результатом их практики. Не это ли и есть то самое, что самураи древности искали, и чему посвятили свои жизни?
Kono Sensei: Перво-наперво, я думаю что одна из особенностей тренировок в додзё сэнсэя Kuroda заключается в том, что его понимание роли ката и общепринятое понимание ката в мире боевых искусств очень различны. Я полагаю, что с периода Мэйдзи до современных времен, включая период перед Второй мировой войной, ката, как считалось, были заменой фактического боя. Тем не менее важно понимать, что тело человека не всегда двигается так, как он этого пожелает. После осознания и принятия этого факта, именно ката могут освободить вас[от неуклюжести вашего тела], и дать возможность перемещаться свободно, а также - технически правильным способом. В наше время понимание ката чрезвычайно размыто. Поэтому идеи Сенсея Kuroda, я думаю, будут очень интересны для людей вовлеченных в айкидо.
Pranin: Kuroda сэнсэй, ваши идеи относительно ката вытекают из классических боевых искусств, или это ваши собственные уникальные идеи[наработки]?
Kuroda Sensei: Я думаю правильнее будет сказать что они уникальны для меня. Я не мог найти никого, кто мог бы учить меня тем вещам, которые мне больше всего хотелось узнать когда я практиковал ката. Тем не менее реальность такова, что я, современный человек, объяснил традиционные[древние] ката используя современную терминологию. Сами ката были сохранены в точности такими, какими они были первоначально. Кроме того, когда я стал осознавать эти «невидимые» вещи, я понял более ясно то, чему самураи посвящали свои жизни, и это только благодаря тому, что ката были переданы в чистой изначальной форме. Ката которые были переданы мне — например, ката кендзюцу — не такие как те, которые часто можно увидеть в наши дни, когда один партнёр стоит и ждёт удар, подставляя свою голову, шею и тело, и когда его оппонент наносит удар — он останавливает меч. Я могу ошибаться, но говоря простым языком, такая работа с мечом — это просто красивая демонстрация. В момент когда меч и тело моего оппонента ещё двигаются, мой меч уже прорезал его насквозь. Если вы подумаете хорошенько, то разве не становится это очевидным? Никто в действительности не стал бы стоять и ждать когда его голова будет отрезана. Ката которым учили меня, должны были успешно применяться в реальном поединке. Если вы не в состоянии парировать меч противника, то он неизбежно коснётся вашего тела. Когда я был мальчиком, я часто просил кого-нибудь побыть моим уке, и даже когда я просил его наносить удар медленно — его движения были очень быстры для такого как я, поэтому я довольно сильно напрягался. Представьте, что выполнение ката с партнёром проводилось в мире, где вы не могли получить второй шанс, если неудачно парируете атаку. Это был мир, где вы не могли принести извинения и сказать «можно ещё раз?», если вы ошиблись. Выполнять вещи правильно и точно во время практики боевых искусств — совершенно то же самое, что адекватно вести себя в современном обществе. Умение не повторять ошибок и не выдумывать оправданий во время выполнения практики ката, может дать вам полную уверенность в своих техниках, способностях и умениях. И хотя такая степень уверенности может показаться предельным максимумом на Вашем текущем уровне понимания и умений, она может оказаться сравнительно невысокой по мере того как вы будете развиваться и прогрессировать. И такая абсолютная уверенность просто необходима на каждом уровне развития в практике боевых искусств. Другими словами, вы должны полностью доверять себе. Нет больше ничего кроме того, что Вы и только Вы можете сделать самостоятельно. В тренировке ката, в роли уке всегда выступает более опытный партнёр. Когда тренируетесь в одиночестве, то можно посчитать что какая-либо техника делается на достаточном уровне, но когда по вашей спине и плечу прошла контратака, а за мгновение до этого вы были предупреждёны об этом, почувствовав искажение движений в вашем теле, когда оппонент удачно парировал вашу атаку — к Вам приходит осознание того, что в реальности вы уже были бы рассечены и мертвы. Никакие извинения не принимаются на тренировке, где на кону стоит Ваша жизнь. Вот как мой отец объяснял мне вещи, пока растил меня. Выполнение ката в одиночку — возможно. Но когда ваши навыки поднимаются до точки, откуда вы больше не видите слабых мест в ваших движениях, вы должны попросить кого-нибудь более опытного учить вас, становясь его уке и принимая на себя его атаки. Тогда вы можете продвинуться на следующий уровень, всё дальше и дальше. В результате ката становятся всё быстрее и быстрее. Движения выполняемые на скорости заметной глазу, становятся невидимы, и возникает скорость, которая не содержит в себе движений [Movements executed at a speed visible to the eye become invisible and a speed involving no movement evolves]. По мере того как вы продолжаете прогрессировать в ката, происходит постепенное изменение в способности ваших глаз видеть, а также изменение качества ваших движений. Вот почему самураи были способны поставить на кон свою жизнь.
А теперь давайте рассмотрим концепцию ката с точки зрения дзюдзюцу. Тренировки начинаются в положении сидя, которое называется idori или etori. Выполнение первого ката разбито на множество последовательных движений, их гораздо больше по сравнению, например, с техниками айкидо[т.е. движения более фрагментированы], и чтобы добраться до момента, когда вы сможете впервые бросить своего противника – вам потребуется куда больше времени. Таким образом молодые люди, особенно при просмотре нашего обучения, начинают сомневаться и говорят что-нибудь вроде: «Если бы вы двигались так медленно, то не смогли бы успеть быстро среагировать в реальной ситуации, не так ли?» или «Не будет ли эффективнее тренировать противодействие ударам ногами и кулаками с самого начала?» Конечно, это вполне естественно для большинства людей не понимать смысл этих ката. Кроме того, даже если учесть старый японский образ жизни, где люди проводили много времени в сидячем положении, имеет ли смысл думать что в мире, где властвуют мечи, кто-то сидящий на коленях мог быть схвачен за ворот и атакован человеком с кинжалом в руке? И естественно можно задаться вопросом, насколько серьезно практиковались такие методы, в то время, когда власть Меча была абсолютной. Даже сегодня, эти ката на самом деле выглядят довольно не реалистично и бесполезно. Я принимаю точку зрения здравого смысла в отношении таких ката. Другими словами, я верю что эти ката не применимы в реальном бою[not substitutes for actual fighting]. И если бы существовали такие ката, которые могли бы использоваться в реальной ситуации, я бы очень хотел их увидеть. Я думаю, что когда Морихэй Уэсиба О-Сэнсэй говорил, что не следует придавать слишком большого значения ката, он говорил это именно в этом смысле. Тем не менее, это такая вещь, которую только человек его статуса, который уже достиг невероятно высокого уровня, мог сказать. Но мы, простые люди, потеряли бы все нити, связывающие нас с древними знаниями о том как выполнить технику в реальном бою, если бы отказались от ката.
Положение idori можно увидеть в видео по ссылке, а нижеописанная техника выполняется в 0:55 , и похожее ката но с интересным продолжением - в 0:27. В 0:27 прослеживаются параллели между движением сэнсэя Куроды в момент ухода с линии атаки, и движениями из сувари-иай в Катори...
Теперь я бы хотел объяснить основную цель, которую мы преследуем практикуя то ката, в котором оппонент атакует хватая нас за отворот кимоно левой рукой и пытается порезать сонную артерию кинжалом в правой. Он пытается порезать мою шею с правой стороны. В этой ситуации, для избежания его атаки мне необходимо выполнить определённое движение – я должен отвести своё правое плечо, при этом оставаясь лицом к противнику, и не нарушая своей центральной линии.
Pranin: Это те самые принципы которым вас учил ваш дедушка Yasuji?
Kuroda Sensei: Да. Если вы будете смотреть движение в зеркале, то поймете это ясно, но когда вы видите его так как сейчас, то не похоже, что я успешно избежал атаки противника. Ну вот, а что произойдёт, если для избежания атаки я начну наклонять корпус влево, и предложу вам объяснение, что движения ката на самом деле не позволяют избежать атаки? Если подобная ситуация произойдёт[т.е. неверное интерпретация и исполнение ката, приведшие к искажению его смысла], тогда наследие моего деда будет утеряно. Ката, которые были переданы мне настоящим буси, который говорил что дзюдзюцу настолько быстрое, что невидимо для глаза, и что бросать людей так же легко как снимать хаори[японское полу-пальто], будет уничтожено и исчезнет. Сейчас я попытаюсь объяснить вам суть метода, позволяющего избежать любой атаки. Обычно происходит так[если новичок пытается выполнить это движение], что только бёдра и верхняя часть корпуса поворачиваются, и это в действительности не то движение, когда правое плечо отводится назад. Первоначально все новички. И это нормально что плечо не двигается. Предназначение этого ката — заставить тебя понять, что ты на самом деле не двигаешься. В этом базовом движении ты сначала должен научиться «открывать» своё правое плечо и правую половину груди. Более того, тебе нужно научиться вообще не поворачивать плечи. При таких условиях, сделать это движение обычно невозможно. Это точно тоже самое, как когда вы переключаетесь между правым и левым положением ханми. Вам нужна техника манипуляции телом, потому что вы перемещаете ваше тело, до тех пор пока не оказываетесь в развёрнутом симметрично положении, но без, собственно, поворота самого тела. Таким образом, просто наблюдая за первым движением, вы понимаете что никто по началу не может выполнить технически верное движение для правильной обработки атаки противника. [Under such conditions, it is normally impossible to do this movement. It's exactly the same when you change from right hanmi to left hanmi. You need a body manipulation technique because you shift your body while in a turned position without having turned your body. In this manner, just by watching the first movement, you understand that no one at the start can execute the technical movement to handle an opponent's thrust.] Если вы избежали атаку c левой стороны, не поняв этот принцип, то это не избегание атаки, а просто уход в сторону с её пути. Даже если вы двигаетесь в соответствии с ката, в начале вы поворачиваете оба плеча, и вы не способны правильно двигать правую часть вашей груди. Тем не менее, если вы поняли в чём смысл и практикуете необходимые движения, то в конечном итоге поймёте принцип передающийся с древних времён, и гласящий что тот, кто первым начинает атаку – всегда проиграет. Понимание качественной разницы между избеганием атаки «открытием» вашего тела, и уходом в сторону[«Getting out of the way»] имеет неоценимое значение. Если кто-либо двигается в соответствии с ката, но не понимает то, чему пытаются обучить эти формы, то практический аспект теории о том, что атакующий всегда проигрывает [the theory that one always wins if the opponent initiates the attack] будет потерян. Движения по уходу назад правым плечом и уходу или «открыванию» левой стороны груди основаны на смещении[переключении] положения правого и левого бедра[based on shifting the hips relatively to the right or left]. Открытие правой стороны груди без выталкивания левого плеча вперёд, и более того, сдвиг[переключение] положения тела без поворота плеч[Opening the right side of the chest without pushing out the left shoulder, and moreover, shifting the body without turning either shoulder], т.е. cмещение тела на линию, проходящую вдоль центральной линии[that is, shifting the body in a straight line along the center line] является важным двигательным навыком, который может использоваться в дзюдзюцу или в иайдзюцу. Наиболее быстро вы можете выработать внутреннее видение через постоянную практику каждого отдельного движение в этих ката, пока сохраняете связь со своим собственным телом[видимо имеется ввиду постоянный фокус внимания на внутренних ощущениях]. Поскольку в этом виде тренировки использование силы и напряжение категорически запрещается, вы научитесь двигаться в спокойной и технически верной манере, которая предполагается, под термином YAWARA [мягкость]. Ваш прогресс невероятно замедлится если вы будете вкладывать силу в ваши движения. После тренировки в такой манере, один из моих учеников, кто практиковал бесконтактное карате со старшей школы, и в течении всего обучения в университете, сказал, спустя год после вступления ко мне в додзё: «До последнего времени я думал что удары профессиональных боксёров быстры, но на днях я увидел бой, впервые за длительное время, и я не мог не думать о том, что удары смотрятся очень медленными. Я очень удивился этому.» Это было его мнение о движениях профессиональных спортсменов, в сравнении со стандартами традиционных ката. Я говорил об этом раньше, но человеческие глаза с трудом могут замечать истинные вещи. Они не могут сказать что движется быстро а что — медленно. Я учу ката медленно. Даже когда я делаю движения ката медленно, они не в состоянии разглядеть их. Настоящая скорость это не вопрос быстрых или медленных движений[т.е. никак не связана с быстротой выполнения отдельных движений]. Можно ещё сказать, что быстрейшее движение это на самом деле полное отсутствие движения. Эта концепция называется zegoku itto. Интересно, что в китайском Кемпо тоже есть такие искусства как Тай Цзи Цюань или И Цюань, где говорится что «не движение» самое быстрое. [no movement is the fastest]. И хотя тело в этих видах движений выглядит неподвижно, на самом деле оно перемещается. Мой студент не зная того, сказал мне ту же самую вещь. Глядя как я пребываю в сидячем положении он сказал, «Даже если вы неподвижны всё ваше тело движется». Морихэй Уэсиба сказал нечто подобное в отношении скорости. До тех пор, пока мы говорим о боевых искусствах, необходимо стремиться к такому типу движения тела и сознания. Кроме того, вы можете рассматривать это как техническую проблему. И это точно так же и в искусстве Иай. Как я могу выиграть, сидя с убранным в ножны мечом находящимся на моей талии, в такой ситуации, когда противник уже освободил свой меч и собирается напасть на меня с ним? Будет довольно бессмысленно звучать ответ, что это возможно благодаря тому что это ката Иай, и вы никак не можете поставить на них свою жизнь. Если смотреть на это неискушённым взглядом, то можно провести параллель, будто мой противник уже на пятьдесят метров впереди в стометровом спринте, и можно быть уверенным - у меня нет никаких шансов на победу. Однако, обратная ситуация получается, когда техника требуемая при выполнении Иай-Дзюцу полностью соблюдена. В эту технику входят такие движения тела как suwarigamae, ukimi, hidari hanshin, saya no okuri, и hanare[видимо речь идёт о правильном освобождении меча от ножен, верном угле поворота корпуса и других тонкостях]. Первоначально, иайдзюцу было вопросом, говоря в терминах техники — не обнажения меча[похоже что речь идёт об обнажении меча как противоположности освобождению меча]. Всё это входит в учебный план ката[That is the kata curriculum]. И это довольно естественный уровень технического совершенства, если смотреть с точки зрения мира, наполненного множеством особых движений, называемых Хиден или Гокуи [hiden or gokui, secrets or mysteries of an art]. Вообще говоря, есть такой известный прием, в котором противник отправляется летать "когда мастер просто протягивает руку", и он считается секретной техникой. Но это не более чем вытягивание руки необычным образом, в тот момент, когда противник в основном выполняет обычные движения[generally speaking, a technique where the opponent is sent flying "when one merely extends his hand" is considered to be a secret technique, but it is nothing more than slightly extending one's arm in an unusual movement when the opponent is mainly executing normal movements]. Это особое движение, когда вы слегка удлиняете руку, не подействует на человека, тренированного в настоящих боевых искусствах. Но если кто-либо не будет наносить удары в полную силу, то он действительно будет рисковать своей жизнью. Всегда есть более продвинутые техники, и они не могут быть поняты с точки здравого смысла и привычного спектра наших движений. Как бы там ни было, с точки зрения того, кто тренировался с полным пониманием и осознанием техник с самого начала, всё кажется естественным. Эти «необычные» вещи просто становятся результатом накопления опыта, и уровня тренировочных методик[а также их особенностей] . Ката это то, что ведёт нас к такому уровню.
После того как я встретил Kono сэнсэя в июле 1991 года, я также пытался изучить вопрос реалистичных техник иайдзюцу. Я делал это не в виде ката, а просто из положения стоя. Затем мой оппонент атаковал меня по желанию из сэйгана, или дзёдана. Скажу сразу, мне удавалось победить всё время, пока мой оппонент атаковал первым. Пока я не попробовал это, я всегда думал что не смогу отреагировать достаточно быстро, обычно я представлял своего деда как оппонента. Я привык думать что я оказывался поражён его мечом каждый раз, кроме того я привык думать, что если противник уже достал свой меч, то будет невозможно справиться с его атакой вовремя. Тем не менее, выполняя это практику я осознал почему мне удавалось среагировать в большинстве случаев. Это привело меня к пониманию великого множества вещей. Затем мне удалось осуществить значительный прогресс в моих тренировках. Дистанция боя[ма], которую я считал необходимым принять первоначально, была так называемая «исчезающая форма»[kiesareta katachi]. Но позже мне пришлось перейти на следующую ступень, сократив дистанцию до nukitsuke [доля секунды, которая нужна чтобы освободить меч и нанести удар]. Когда я нарабатывал это со своими учениками, скорость атаки была не важна, и я мог победить легко. Это происходило просто потому, что я выработал у себя видение, позволяющее видеть[ощущать] момент, когда дух оппонента начинает двигаться. Это внутреннее видение, по словам сэнсэя Kono, является техническим аспектом сознания или духа, называемым раппортом или телепатией или особой работа мозга[a spirit of technical dimension called rapport or telepathy or the working of the brain] — я не могу найти для этого подходящих слов. Если вы можете представить как сложна подобная работа сознания, и представить всё сложность искусства освобождения меча как физической техники, я думаю вы сможете понять каким образом иайдзюцу могло справиться с кендзюцу чисто технически. В том же смысле это относится не только к иайдзюцу но и другим аналогичным практикам[In that sense this applies to everything], но я думаю что эти техники Иай обычно изучают слишком поверхностно.
Pranin: а Ваш дед думал о ката таким же образом?
Kuroda Sensei: Совсем нет. Он просто говорил мне выполнять ката правильно. Например, мне постоянно напоминали опускать, понижать бёдра[to lower the hips]. Иногда даже если я находился в позиции Иай-Госи[iaigoshi], я опускал свои бёдра так низко, что почти касался левым коленом пола, но мне говорили что мои бёдра всё ещё высоко. И это та же самая вещь, которую моему деду говорил его отец, Masakuni.
В школе иайдзюцу, которую практикуют в семье Курода привычным является иай-госи, отличное от позиции с аналогичным названием в Катори. Вот оно на фотографии ниже - левое колено несмотря на видимость не находится в контакте с землёй.
Обычно, если вы понижаете бедра — вы как бы «заземляетесь»[оседаете, settle down], но действительно ли это так? В моём случае, я никогда не понимал это таким образом. Причина, по которой я могу двигаться быстрее чем мои молодые студенты, которые могут пробежать стометровку в 11 секунд, лежит в технике которую я приобрёл постоянно опуская бёдра во время практики[lies in the technique I acquired from practicing with lowered hips]. Однако, поскольку в то время я ещё не развил внутреннее видение, позволявшее замечать невидимые техники, я сильно восхищался этой формой ката. Хотя и сейчас это остаётся неизменным. Когда я задумывался над тем, какими были истинные формы, мне казалось что они были действительно тем, что практиковали мой дед и прадед, когда были молоды[I imagined they were indeed what my grandfather and great-grandfather practiced when they were young] и заслужили свои лицензии менкё[menkyo]. В любом случае, я думаю что сегодня я являюсь тем, кто я есть только благодаря тому, что ката были сохранены в неизменном виде до наших дней.
Pranin: Показывал ли вам ваш дед ката в собственном исполнении?
Kuroda Sensei: Нет. Когда мой дедушка начал вносить корректировки в мою практику, после того как я начал серьёзно тренироваться, он был уже на последних годах жизни, и в основном поучал меня устно. В результате я мог видеть его движения, только тогда, когда он выступал на показательных выступлениях. И даже это случалось обычно раз в год. Но, несмотря на то что я говорю «видеть», я очень старался понять его невидимые движения, но мне это не удавалось – поскольку тогда мне не хватало истинного видения. Мне не удалось увидеть суть его движений, хотя он показывал их мне очень ясно и чётко. Я отчаянно пытался понять его движения, которые не были бы столь сложными, если бы я знал ката. Он даже не привлекал мое внимание к факту, что я упускал саму сущность тренировочных методов. Говоря иначе, мой дед рассматривал обучение в ином свете, чем мы привыкли делать сегодня. Он признавал только вещи, которые сам мог видеть как видимые[He recognized only things he could see as visible]. Для того чтобы объяснить мне, что это была за скорость, он только сказал, что дзюдзюцу было чем-то настолько быстрым, что оно невидимо для глаза. Я думаю, что сказать так было довольно естественно для того, кто был воспитан в среде боевых искусств с самого рождения, потому что в любом случае каждый может увидеть только то, что соответствует его собственному уровню восприятия. Ранее я говорил о своём ученике, посчитавшем что удары профессиональных боксёров очень медленные. Его восприятие было похоже на восприятие моего деда. Однажды дед смотрел профессиональный бокс, и прокомментировал, «Ты только посмотри, этот идиот выставил своё лицо и подождал когда по нему ударят!». По этому случаю я очень удивился - каков же должна быть скорость восприятия которую он выработал, раз может осуждать боксёров наносящих удары настолько быстро.
Теперь я наконец понял что он тогда имел ввиду. Секундомер не может измерить скорость техник того, кто был рождён и рос в мире, где отсутствие движения — быстрейший способ двигаться, а скорость невозможно измерить никакими инструментами. Техники, или то, что можно так назвать, быстры в абсолютных, Божественных величинах. Эти техники — собственно и есть ката. В примере ката дзюдзюцу, который я показал ранее, противник первым атакует шею. Скорость этой атаки нельзя проследить обычным зрением, потому что она выполняется в едином ритме[single-rhythm]. Я говорю «Настоящая скорость», но даже когда этот удар выполняется относительно медленно — он всё равно такой же; он так или иначе быстрый. У вас появляется ощущение, что это действительно быстро, и это именно та скорость, которой нельзя избежать.
Однако, если вы выполните это движение с неподвижным телом[with motionless body], то оно станет таким же медленным как и та скорость, с которой оно выполняется. Только движения которые абсолютно быстры даже тогда, когда вы двигаетесь медленно, представляют собой истинные техники. И невозможно избежать таких техник или атаковать, не обладая внутренним видением, если кто-то действительно выполняет эти движения быстро в едином ритме[single rhythm]. Если ваш оппонент настолько умелый мастер боевых искусств, что же делать вам, чтобы получить возможность оказать ему сопротивление? Даже если его передвижения кажутся такими же как обычные движения, единственный способ разобраться с практиком боевых искусств, чьи движения имеют другую природу — это научиться использовать своё тело в том же измерении, в котором это делает он. Самый эффективный и короткий путь для достижения этого — ката. Кроме того, мы можем легко испытать на себе тот другой мир сегодня, потому что ката были переданы нам нашими предшественниками. Как бы там ни было, ничего не произойдёт если содержимое ката уничтожено. Если техники выполняются кем-то кто обладает высоким навыком, то даже если ката были изменены, он сможет использовать его эффективно, поскольку качество каждого отдельного его движения будет раскрывать его высокие способности. И в противоположность этому, если содержимое ката осталось неизменным, но учитель обладает негибким умом, то он ничему не научится из ката. Такие волшебные ката будут для него совершенно бесполезны. Если мы теперь посмотрим на технику ката, которое я использовал как пример, то увидим что движения в нём настолько условные, что они, кажется, и не составляют ката вовсе. Если бы мой дед передал мне эти ката со своими собственными, эффективно работающими движениями тела, и показал бы реальный способ парирования, я не думаю что самостоятельно смог бы заметить разницу в незначительных движениях тела и векторах усилий, между реально работающим движением тела и просто формальным «уходом в сторону» [таким образом, автор не смог бы понять основной принцип, которому эти ката должны были его научить, если бы ему не пришлось самостоятельно анализировать заложенные в них ошибки, загадки, и находить верное решение].
Pranin: обмен опытом с целью исследования техник и методов их выполнения, а также совместная практика, совершенно не распространены между учителями и школами из мира айкидо, но вы и Kono сэнсэем встречались для совместного обмена опытом и совместных тренировок. Как вы впервые встретили Kono сэнсэя?
Kuroda Sensei: Kono сэнсэй хотел понаблюдать за моей практикой и именно так он сначала приехал сюда.
Kono Sensei: Это было в Мае 1983. Когда я прибыл, мы просидели в маленьком ресторанчике с 6 до примерно 10:30 вечера, разговаривая о вещах, включая эпизоды из жизни его деда и прадеда, Yasuji сэнсэя и его отца, Hiroshi Masakuni сэнсэя, и я совершенно забыл о времени. В последующий месяц я был приглашён на первую демонстрацию традиционных боевых искусств, ветви Saitama в ассоциацию Dai Nihon Butokukai.
Kuroda Sensei: Тогда я знал ещё очень мало.
Kono Sensei: И тем не менее тот вечер моего визита был настоящим шоком для меня. Если бы мне просто рассказали захватывающие сказки, то я, возможно, только послушал бы без энтузиазма, поскольку есть много таких историй, но я ощутил подлинность сэнсэя Kuroda, поскольку сила его чувств и манера говорить отличалась от того, как говорит человек просто пересказывающий истории своего дедушки. Я был ошарашен.
Pranin: Значит вы стали совместно тренироваться уже после этих событий.
Kuroda Sensei: Это началось примерно спустя год после первый встречи с Kono сэнсэем. В это время моим слабым местом было дзюдзюцу, я просто последовательно выполнял движения ката, а мой уке исправно падал. Как бы там ни было, когда я слушал разговоры старых учеников моего деда, они смеялись и рассказывали мне историю: «Это было во времена войны, и мы не практиковали дзюдзюцу часто, но изредка мы всё же его выполняли. В эти моменты, даже зная что мы просто делаем ката, мы думали, что это не смешно, если нас будут кидать как девочек. Поэтому мы пытались сопротивляться, но тем не менее нас легко бросали. Затем Сэнсэй сказал нам «Вам не следует использовать силу!». Вспоминая это сейчас, я понимаю что я тренировался сухо, напряжённо[stiffly], но всё же я хотя бы пытался быть мягким, поскольку часто видел мягкие укеми моих старших. Тем не менее, не важно насколько осознанно и внимательно я подходил к проблеме, я оставался жёстким даже думая что я пытаюсь быть мягким и не использую силу, потому что и мой партнёр и я, оба были очень жёсткими. Kono сэнсэй был тем, кто позволил мне понять это. Различие между тем, чтобы быть мягким и чтобы совсем не использовать силу обнаруживает себя тогда, когда приходит время выполнить движение, и техника либо работает либо нет. Кроме того, Вы действительно должны серьезно практиквать в течение длительного времени, чтобы стать мягкими и не использовать при этом силу[you really have to train seriously over a period of time in order to become soft when not using power]. Невозможно достичь всего этого сразу. Kono сэнсэй показывал мне техники kirikuzushi[возможно имеются в виду техники выведения из равновесия через дестабилизацию центра противника] каждый раз как бывал в додзё. Он позволял схватить себя двумя руками и я даже попросил его научить им моих учеников. Позже, после того как он выслушал мой рассказ про то, как дед выполнял падения вперёд тридцать-шесть раз на длинне одного мата татами, он сказал что сам начинал учиться делать укеми, и в начале поставил цель сделать хотя бы дважды на длинне одного татами. Он рассказал мне это по телефону, и следуя его инструкциям, я начал такую же тренировку. В то время переднее укеми занимало у меня примерно 70% длинны татами, столько же сколько оно занимало и до этого. Единственная подсказка которая у меня была, были слова моего деда которые я слышал ещё ребёнком. Он говорил «Катись вперёд и попытайся поместить свою голову в промежность!» Это что, так просто, поместить голову в промежность? Так как он не говорил ни о каком достижении особой степени гибкости тела, я не мог понять как мне делать кувырок. Однажды, когда я отсутствовал в додзе, мой дед испытал отвращение при виде моих студентов, грубо выполняющих практику дзюдзюцу, и он показал им как делать кувырок, сказав что они не могут даже правильно кувыркнуться. Затем мой дед, одетый в подобие тяжелого стеганого одеяла, успешно совершил кувырок. Когда я спросил учеников, как он катился, они просто сказали что не знают, и у меня самого не было никаких идей. Всё что они сказали это то, что ему понадобилось примерно 12 дюймов, чтобы сделать этот кувырок. Kono сэнсэй, который не был членом нашего додзё, хотел изучить этот вид продвинутой техники, и он действительно начал обучаться. Я помню в то время мои глаза тоже были открыты. Кроме того, я думаю что по этому случаю, когда мои глаза были открыты для понимания базового укеми, я впервые начал пересматривать дзюдзюцу, который до этого был моим слабым местом.
На этом видео Kuroda сэнсэй выполняет описываемые в статье укеми
Я записывал мой прогресс в этих укеми на видео, в течение некоторого периода времени. И поэтому я хорошо помню свои достижения. После начала практики, в районе мая 1988, когда я мог выполнить два кувырка, прогресс пошёл с ускорением: 26 мая — три раза; 29 мая — 4 раза; 31 мая — шесть раз; Затем, в июне, последновательность была такая: 3 июня — восемь раз; 9 июня — 12 раз; 12 июня — 18 раз; 14 июня — тридцать семь раз; 19 июня — сорок-три раза. Я вообще не катился в этом укеми. И моя нога не касалась пола. Я начал понимать это постепенно, после того как начал пытаться выполнить такой укеми.
Kono Sensei: я был невероятно поражён его энтузиазмом к тренировкам и скоростью его прогресса. В нашем тренировочном обмене, в феврале 1989 его движения всё ещё казались прерывистыми, но четыре месяца спустя, в июне, он выполнял движения гладко и казалось что тебя затягивает в его технику. Это было так, как будто белый пояс вырос за четыре месяца до четвёртого или пятого дана в каком-нибудь другом боевом искусстве.
Pranin: Мне бы хотелось, чтобы сэнсэй Kuroda подробно обяснил, как он осуществил переоценку своего фамильного дзюдзюцу, известного как Shishin Takuma-ryu, и про так называемые невидимые движения.
Kuroda Sensei: мой обмен опытом с сэнсэем Kono в то время, реально заставил меня много работать над собой. Мои ученики перестали понимать как я вывожу их из равновесия, и я тоже ничего не понимал, кроме того, что моё выполнение ката, которое до этого было грубоватым, теперь стало мягким. В это время, сэнсэй Kono ассистировал мне, и стал способен «читать» движения моего тела. Я помню как слушать его было странно, как будто я слушал его объяснения его собственного исполнения движений, а не моих. Этот обмен опытом, дал мне возможность детально исследовать собственные движения. После этого, мои ученики, которые приходили раз в неделю, начали говорить что каждую неделю тренировки изменяются. Изменения стали происходить так часто, что ученики приходившие ежедневно даже сказали, что занятия меняются от тренировки к тренировке. Я на время отложил тренировки в кендзюцу и иайдзюцу и не делал ничего кроме дзюдзюцу. Было чувство, что я одним рывком нагоняю всё обучение по дзюдзюцу, которое до этого момента постоянно выпадало из учебного плана. Когда я становился мягким, мой партнер становился мягким, и мы оба, казалось, попытались соревноваться в том кто полнее уберёт силу из всех движений. Тем не менее, я как всегда выполнял ката в точности так, как они передавались изначально, без каких либо изменений. Понемногу, одно за другим, ката ставили меня перед лицом нового вызова, более высокого уровня сложности. Одно и то же ката постоянно изменялось, одновременно с тем как изменялся я сам, и это не давало мне времени даже на то, чтобы подумать о том чтобы что-то изменить в них. Когда я понял, как вывести центр[бёдра, hips] уке из равновесия, даже если я хватал его за мягкую руку, которая не была наполнена силой, я сформировал своё внутреннее видение, прежде чем стал осознавать его[When I understood how to unbalance uke's hips even when I grabbed his soft hand which had no power in it, I realized that I had come to develop an inner sight before I was conscious of it]. Точность моих техник улучшалась по мере того как я стал доверять этому внутреннему видению, и постепенно я стал использовать всё меньше и меньше силы. После этого Kono сэнсэй посмотрел на мои техники и это было отличным обучением, а также проверкой того, что я делал.
Вскоре после этого мои ученики стали говорить что не могут видеть моих движений. Тогда я подумал, что они говорили это потому, что я выполнял их быстро в едином ритме. В настоящее время ситуация остаётся такой же, потому что я не знаю никого более опытного чем я, и не могу видеть настоящих движений выполняемых более продвинутыми практиками. Я задавал моим студентам много подробных вопросов, таких как «Как вам вот это движение, которое я только что сделал?» или «А как вот это?» и я полностью зависим от их способности видеть незримые вещи [I was completely dependent on their ability to perceive invisible things]. Затем ученики, которые по началу говорили что не понимают, начали видеть. Шаг за шагом они стали получать возможность указывать искажения в моих движениях. Я думал про себя, как было бы полезно, если бы рядом был кто-то, хотя бы примерно моего уровня, чтобы показать мне те же самые движения, но это уже – вопрос судьбы. Мои тренировки прогрессировали, особенно во время периодов когда мои ученики ежедневно наблюдали за моей практикой. Они говорили мне что мои движения невидимы. Хотя сразу после записи на тренировки они и говорили что я был быстр, но мои последующие движения были невидимы глазу, по сравнению с моим предыдущим способом двигаться. Они стали говорить что могут понять только начало и конец движений. Вскоре, даже когда я двигался неумышленно они начали говорить что не видят движения. Я сказал «Правда?» и начал выяснять какое именно движение было невидимо. Естественно, что после этого я сделал это движение глядя в зеркало, и сделал его уже сознательно - оно ощущалось быстрым, и я на самом деле воспринял [увидел, почувствовал] его как быстрое, несмотря на тот факт что я наблюдал за собой намеренно. В это время, я фактически впервые смог испытать то, у чего есть разные имена, такие как «исчезающие движения», «скорость невидимая глазу», «божественная скорость», и всё в таком роде. Как бы там ни было, когда я фактически делал этот особый вид быстрых движений на практике, даже обыкновенные люди могли сказать что это было быстро, но это была фальшивая скорость, как та, которая измеряется секундомером. Скорость истинных движений не такая как это, начало и конец движения практически одновременны. Поэтому, когда я делаю ката с нормальной скоростью или медленно, мои ученики, и люди в некоторой степени владеющие умением наблюдать подобные вещи могут понять мгновенные изменение в истинных движениях, и сказать что и те и те быстрые. И наоборот, когда я специально делаю движение, показывающее плохой пример начинающим ученикам, те же самые люди говорят что мои движения медленны[On the contrary, when I exert myself to do a movement attempting to show a bad example to beginning students, the same people say my movements are slow]. Так или иначе, начинающие воспринимают по другому, и не могут сказать что есть быстро а что — медленно. В любом случае, я в конце концов смог понять что настоящее дзюдзюцу было достаточно быстрым, чтобы совладать с мечом. Поэтому, я сейчас хорошо понимаю роль атэми [удары по жизненно важным точка] в дзюдзюцу. Когда ваш противник кто-то, не обладающий внутренним видением, вы можете нанести ему атэми в любую жизненно важную точку, без какого либо шанса что он сумеет парировать. Я очень счастлив, что этот способ использования тела существует и что я могу выполнять эти техники в некоторой степени. Этот пример подводит меня к мысли, что удары руками и ногами в дзюдзюцу должны взращиваться именно через практику оригинальных ката дзюдзюцу.
Kono Sensei: Конечно, я думаю это то, что в равной степени распространяется на все искусства, включая кендзюцу и иайдзюцу, и включает не только одно лишь дзюдзюцу. Также я думаю что прогресс сэнсэя Kuroda в дзюдзюцу связан ещё и с тем фактом что он тренировался долгое время, начиная с детского возраста, под руководством сэнсэя Yasuji в таких искусствах, которые предполагают использование оружия. Внезапный успех сэнсэя Kuroda в дзюдзюцу подтверждает то, что я утверждал в течение долгого времени. А именно: обучение боевому искусству, которое включает в себя работу с оружие, таким как катана, является чрезвычайно важным фактором в качественном улучшении тайдзюцу [искусство ближнего боя без оружия] и я очень обрадован этим фактом. И был действительно удивлён скоростью прогресса Kuroda сэнсэя. А поскольку улучшения в технике дзюдзюцу, естественно связаны с улучшением кэндзюцу и иайдзюцу, я считаю что это идеальный способ прогресса для практикующего боевые искусства.
Kuroda Sensei: А мне очень приятно что Kono сэнсэй всегда даёт мне высокие оценки, но с тех времён как я был мальчиком, я постоянно отлынивал от обучения, и никогда не проходил его тем способом, каким его проходил мой дед и его предшественники. Это всегда вызывало у меня смущение и затруднения. Поэтому я снова хотел бы подчеркнуть тот факт, что тот акцент, который сделан на меня как на мастера, и также факт, что я достиг чего-то, что делает меня ценным в глазах других, фактически является заслугой ката. Сейчас, как подчеркнул сэнсэй Kono, правда в том, что во время, когда я был поглощен изучением ката моей семейной традиции, со мной было мало учеников. В результате я практиковал ката кендзюцу и иайдзюцу в самостоятельно. Особенно, в иай, я практиковал извлечение меча много раз, но я никак не мог сделать этого. Я не мог освоить технику освобождения меча. Я видел что делаю что-то неверно. И даже зная это, не было никого кто мог бы научить меня как делать это правильно. Мой дедушка от случая к случаю приходил в додзё и смотрел на меня, по началу он делал замечания, например: «Твои бёдра слишком высоко» или: «Движение твоей левой руки, держащей ножны[okuri] слишком медленное». Тем не менее, спустя некоторое время он перестал говорить что-либо. Согласно моему отцу, я был единственным, на кого мой дед мог смотреть молча, даже несмотря на то, что он был так строг к выполнению иай. Я понятия не имел, что он мог счесть удовлетворительным в моих движениях, и я просто изо всех сил пытался достать меч таким же образом, как делал это мой дед. Тогда, если на этой ступени умения, я выполнял извлечение меча успешно, как насчёт следующей ступени? Однажды, когда я делал технику[okutachi] в кендзюцу, я почувствовал тяжесть в своём теле. Чем более быстро я пытался двигаться, тем больше сопротивления я чувствовал на разных этапах ката. Затем дед сказал мне со своей обычно улыбкой: «Ты тренируешься неплохо, но...» я очень хотел узнать как преодолеть следующее препятствие, но его слова были срезаны его улыбкой.
Вы часто слышите слово танден [центральная точка тела, чуть ниже пупка] когда речь идёт о боевых искусствах. Однако, так как я всё время «боролся» с ката, самым трудным аспектом обучения, я никогда особенно не задумывался о тандене, и не был в состоянии этого понять. Ни разу за время обучения. Это правда даже сегодня. Вообще говоря, сегодня мы видим много людей, которые в конечном итоге зацикливаются на концепции тандена, и останавливаются в развитии, потому что они пытаются почувствовать его прежде, чем даже научится перемещать свои тела достаточно свободно. Теперь, после того как я стал чувствовать лёгкость из-за плавучести моего тела и появилось ощущение что мои движения исчезают, такое чувство, что нет ничего ниже моей шеи.
В то же время есть кое-что, что я осознал в феврале 1992 года, когда стоял перед зеркалом намереваясь поделать субури[практика махов мечом]. Когда я занял позицию, мои бедра были действительно хорошо опущены, и я чувствовал «опускание в бёдрах», как будто они снижались. Затем я посмотрел на мою стойку сбоку, и осознал что мой живот внезапно стал немного выступать наружу. По началу, я подумал то у меня было небольшое пузо, но затем осознал то, что именно я обнаружил, и улыбнулся удовлетворённо.
Но любом случае, если мы будем сконцентрировано практиковать ката и внимательно смотреть внутрь себя, то традиционные ката, несомненно, неизбежно позволят нам развивать бесконечное количество техник [At any rate, if we practice concentrating on the kata and ourselves, the traditional kata will certainly lead us to develop infinite techniques]. Всё что я бы хотел оставить в качестве наследия и передать другим, это истинную форму ката.
